Пять русских фильмов года за неделю: «Географ глобус пропил», «Сталинград», «Роль», «Распутин» и «Горько». Сегодня «Роль»

Есть государства, где частная жизнь гражданина настолько отлажена, что столетиями фактически ничего не меняется. Разве что цивилизация наступает, принося вместе с технологическими новшествами новые блага. Такие государства будто бы уклоняются от Истории. Имею основания говорить о своей стране обратное: «Ее желание не вылезать из Большой Истории неистребимо». Наверное, потому, что Империя. А не какая-нибудь вечно нейтральная Швейцария. С данностью не поспоришь, смиренно принимаю. Отправляюсь на одну «историческую фреску» за другой. Сначала «Сталинград» младшего Бондарчука, теперь «Роль» Лопушанского. Так случилось, ни одного фильма Константина Лопушанского прежде не видал. Не имел, поэтому, ни предубеждений, ни ожиданий. Смотреть б

Вечный город глазами Николая Гоголя, Павла Муратова и Виктора Сонькина. Сегодня Сонькин

В уходящем году московский филолог Виктор Сонькин стал первым лауреатом премии «Просветитель» в номинации «Гуманитарные науки» за книгу «Здесь был Рим». Для кого-то она, может, послужит первым заочным знакомством с великим городом, а для Игоря Зотова стала поводом вспомнить другие свои яркие римские литературные впечатления. Написанные в разные столетия, они, конечно же, разнятся по стилю и содержанию: «Рим» Гоголя, «Образы Италии» Муратова и эта книга Сонькина. Заметка о Гоголе  была позавчера, вчера о Муратове, сегодня о нашем современнике. Получается странным образом ретроспективный взгляд на Рим: от барочного Гоголя к ренессансному Муратову, и дальше ― к Античности. Третья книга моего списка ― «Здесь был Рим&r

О выставке классика «сурового стиля», депрессивного, но прекрасного

Сходила в Академию художеств на Пречистенке, что напомнило путешествие Гулливера в «некоторые удалённые страны мира». Сначала ты попадаешь в страну великанов Зураба Церетели, народного художника и президента этой самой академии. Из страны Зураба Константиновича долго не можешь выбраться. Гигантские ковры, лаковые букеты и портреты нечеловеческих размеров в одинаковых рамах с удивительными мужчинами и женщинами в полный рост на одинаково густом абрикосовом фоне. Гигантский Чаплин из металла. Огромный стол и стулья, как в сказке «Три медведя». Большой вазон из толстого дерева и огромные красные книги (полистать можно, поднять не получится). И только после этого Бробдингнега попадаешь в человеческое измерение — к художнику Попкову, в Советский Союз времён оттепел

Йозеф Рот о Берлине двадцатых: Луна-парк, Глайздрайек и шестидневная велогонка

Австриец Йозеф Рот (1894–1939) известен прежде всего романом "Марш Радецкого", дважды экранизированной и переведенной на миллион языков хроники габсбургской империи. В начале карьеры Рот работал журналистом в немецких газетах и писал — в тогдашнем духе — вкусные импрессионистические городские очерки. Они составили книгу "Берлин и окрестности", которая выходит сейчас в издательстве Ad Marginem (перевел ее Михаил Рудницкий). Мы выбрали для публикации на "Культпросвете" три фрагмента: во всех идет речь о вещах, уже исчезнувших с лица земли. Из первого вы узнаете, как выглядел девяносто лет назад Луна-парк и какие там были неведомые ныне аттракционы (в сегодняшнем Берлине на этом месте, у озера Халензее, нудистский пляж). Второй посвя