Документальное кино в апреле на экранах Москвы

Украина: точка отсчета. Режиссёры Сергей Буковский, Светлана Залога. Украина. 2011   В 2011-м году, когда снимался этот фильм, на Украине не происходило ничего особенного. Как будто пришло время сдать в архив события двадцатилетней давности – распад СССР и появление на карте мира нового государства. В центре картины события переломных лет, с 1989-го по 1991-й. Действующие лица - первый президент Украины Леонид Кравчук, российский госсекретарь Геннадий Бурбулис, американский госсекретарь Джеймс Бейкер. Они впервые рассказывают, какие интриги предшествовали распаду СССР, как делили советскую собственность, почему Украине оставили Крым, и как вывозили ядерное оружие. Они вышли из игры и вспоминают много и азартно: тот случай, когда большая политика выглядит как грандиозна

Украина на «Карте мира» Кристиана Крахта

После падения Стены литературу Германии накрыла так называемая «берлинская волна». Кристиан Крахт — её самый известный сёрфер, самый раскрученный писатель. Его роман Faserland, переведённый и изданный у нас в 2001 году, поставил диагноз поколению молодых европейцев, кому названbя брендов заменили слова любви. Книга разошлась космическим для дебютанта тиражом. Завистники язвили, что Крахт, сын генерального директора крупнейшего издательства «Аксель Шпрингер» и представитель немецкой золотой молодёжи, использовал административный ресурс для раскрутки. Крахт ответил им романом «1979» — про революцию в Иране и болезненный щелбан западному миропорядку. Сейчас он проводит больше времени в Буэнос-Айресе, чем в Берлине, давно и много мотается по миру

Николай Олейников «Генриетте Давыдовне»

С поэтом Олейниковым я впервые столкнулся в подвале другого поэта Б.У. Кашкина. Во времена повального увлечения Хармсом. Б.У. Кашкин же в его адрес кривился, а вот Олейникова превозносил. Мне Олейников показался немного неправильным. Недоделанным, что ли. Ну почему он не может в рифму писать? Почему демонстративно сбивается с ритма? Кто такой «индей», наконец? Недоработка редактора. Я бы его подправил. Хотя сам тогда не то чтобы работал барабанщиком, но в одном странном ансамбле периодически стучал по барабану большой палкой. Чтобы все прочие недомузыканты функционировали в едином ритме. А когда они в этот ритм входили — и уже при всём желании не могли из него выйти, — позволял себе лупить по барабану абы как. Самое близкое мне стихотворение — про