О выставке "Феликс и Поль Надары. Традиция и каприз" и о том, что не всякому гению полезно позировать для потомков

Выставка Надаров в московском Мультимедиа Арт Музее открывается семейными фотографиями. Всех домашних снял Феликс Надар. И себя тоже. Он как-то пронзительно смотрит на посетителей Дома фотографии, будто старается увидеть лицо, которое подошло бы ему для портрета. Просвещенный разговор за спиной: Да он, по-нашему, одних только звезд снимал, вот и стал известным… Лицо жены Эрнестины снисходительно и спокойно, а мальчик на тяжелом железном велосипеде – это сын Поль. Железные ободья колес – пока без шин, не придумали еще. По булыжной мостовой нелегко катиться, наверное. В зале основной экспозиции в голове включается Высоцкий: На стене висели в рамках бородатые мужчины, все в очечках на цепочках, по-народному – в пенсне. Все они открыли что-то, все придумали вакци

150 лет назад Некрасов написал «Железную дорогу»

Эстеты пренебрежительно щурятся при упоминании поэта Некрасова: дескать, какая эта поэзия? Одна сплошь рифмованная публицистика. Это неправда. Прочитайте вслух «Железную дорогу», вслушайтесь, и вы тотчас услышите в ее размере - дактиле - перестук вагонных колес, то ровный, то бешеный, то затухающий. Без сомнения, вы представите себя в теплом купе в окружении попутчиков, разложивших снедь на столе и, неспешно закусывая, рассказывающих дорожные байки. Впрочем, Некрасов рассказал не байку. Сюжет «Железной дороги» еще прихотливее ее ритма, он словно закручен в мощную пружину, которая с хрустом распрямится в финале. Константин Савицкий. Ремонтные работы на железной дороге. 1874 г. Москва. ГТГ Сперва наслажденье идиллическим русским пейзажем за в