О детстве, ответственности, отваге и о том, когда апельсины становятся кислыми

В юбилейный год отца и сына Тарковских хотелось бы вспомнить разговор с Мариной Арсеньевной Тарковской, состоявшийся в 2017-м.  Собирательница истории своего старинного рода, дочь поэта Арсения Тарковского и сестра режиссера Андрея Тарковского, Марина Арсеньевна хранит фамильный архив, ведет музей, пишет книги. Ее знаменитые мемуары "Осколки зеркала" давно стали редкостью, и чтобы напомнить, как они хороши, мы публикуем один из рассказов. В последние годы выходила книга "Теперь у нас новый адрес" – о московских и не только адресах семьи Тарковских. Мне же хотелось поговорить с Мариной Арсеньевной именно о ее опыте, о ее впечатлениях и о ней самой, такой, как она запомнилась другу семьи Льву Горнунгу: Марина Тарковская превратилась к око

160 лет назад родился Антон Чехов

«Сильный, веселый художник слова». Вместо эпиграфа. Изображая «своего» Чехова, Владимир Маяковский в статье «Два Чехова» говорит об авторе разночинцев, который внес в литературу грубые имена грубых вещей, боролся за освобождение слова, сдвинул его с мертвой точки описывания. В подтверждение цитирует и комментирует одну из самых характерных вещей Чехова - «Зайцы, басня для детей». Да, это карикатура на собственное творчество, - не сомневается Маяковский, но именно потому сходство подмечено разительное. Вряд ли из погони за зайцами можно вывести мораль: Папашу должен слушать. И далее: Из-за привычной обывателю фигуры ничем не довольного нытика, ходатая перед обществом за «смешных» людей, Чехова — «певца суме

Фрагмент из книги "Беседы с Луи Малем" о мае 1968-го и 1988-го, отмене Каннского фестиваля и о том, как ловить раков

В независимом издательстве Rosebud, популярном у знатоков искусства, вышла в свет изумительная книга. В щепетильном переводе Сергея Козина французский кинорежиссер Луи Маль (1932-1995), автор двух, по крайней мере, шедевров "Зази в метро" (Zazie dans le métro) и "До свидания, дети" (Au revoir les enfants) рассказывает английскому критику Филипу Френчу истории о своем кино и о жизни, прожитой до, во время и после работы над фильмами. О страстном романе, смысл и интенсивность которого ясна из его слов: Трудно передать, какое опустошение накатывает, когда все заканчивается. Как будто умираешь каждый раз. Издание снабжено подробными комментариями, именным указателем и полной фильмографией Луи Маля, включая документальные фильмы, с синопсисом каждой картины.&n

Он был солдатом, он умер на моей земле, я его помню

Пять лет, как Игорь Манцов написал этот небольшой текст, а поэту Борису Слуцкому сегодня 100 лет, и перечитать никогда не поздно. На репродукции — портрет Бориса Слуцкого работы изумительного художника Ирины Затуловской.                                           ***   Карл-Густав Юнг ввел в обиход понятие "синхронизм". Грубо говоря, это такое микрочудо — легкое совпадение, никого ни к чему не обязывающее, но говорящее о том, что где-то в потустороннем пространстве нас слышат, нам отзываются. Делай с этим, что хочешь.  7-го мая загорелся перечитать советского поэта Бориса Абрамовича Слуцкого: невероятно нравился мне в юности — чет

О Набокове-поэте, межреберной невралгии и о том, что остаться в дураках ― высший страх читателя, особенно русского

  О, нет, то не ребра ― эта боль, этот ад ― это русские струны в старой лире болят! Владимир Набоков. Neurаlgia intercostalis.   Вонла Почему-то мне долго казалось, что Владимир Владимирович пишет неважные стихи. Что он прежде прозаик, а потом поэт. Меня это очень расстраивало ― его прозу я чрезвычайно ценю. Расстраивало настолько, что я даже испытывала неловкость за банальность и даже корявость иных рифм. Так делается неудобно, когда кто-то хороший зарапортовался или напился в компании и делает не то. Neurаlgia прекрасна. В этих четырех строчках Владимир Владимирович весь. Тут и игра, и боль, и предельная конкретность образа. Слова стали буквально плотью. Лира ― не музыкальный инструмент, а кость поэта! И какой звучный, почти осязаемый на слух сонорны

Праздничное о звездах Снусмумрика, Пончика, Сирано и остальных

    Снусмумрик оживился. — Звезды! — воскликнул он. — Тогда вы непременно должны взять меня с собой! Ничего так не люблю, как звезды. Перед сном я всегда смотрю на звезды и гадаю, кто там живет и как до них добраться. Небо кажется таким дружелюбным, когда в нем полно маленьких глазок. Туве Янссон. Муми-тролль и комета. Рисунки автора, 1946       — Толя, — сказал  отец, — нельзя  так!  Ну хочешь, я посажу тебя в звездолет, который завтра в семь пятнадцать летит на Луну? — Не хочу я на Луну!  Десять  раз был там!  Каждый камень и цирк знаю наизусть! Скоро там детские сады открывать будут и придумают скафандры для грудных... Там даже наш Жора

Напутствие экранизирующим Шукшина

В завершение шукшинского цикла историка литературы и кино Виктора Петровича Филимонова публикуем новую главу его книги "Люди поля", посвященной переводу прозы Шукшина на киноязык и тем авторам, кто вступает с ним и с его героем в диалог или спор, оказываются в пространстве "между" – между реализмом и условностью, между полюсами "Бог есть" и "Бога нет".  Ранее: I. Шукшин. Люди поля II. Шукшин. Люди поля: в пространстве "между" III. Люди поля: Шукшин и Феллини  IV. Шукшин. Люди поля: как устроен фильм "Ваш сын и брат" V. Шукшин. Люди поля: как устроен фильм "Живет такой парень" VI. Шукшин. Люди поля: истина опасных поступков

Посвящение Аньес Варда (1928 - 2019)

Только что в Берлине мы смотрели ее новый фильм "Варда глазами Аньес". Ей было 90, ее давно называли "бабушкой французской новой волны", и она поддерживала этот пестрый забавный образ маленькой неунывающей старушки в своих фильмах и на выставках современного искусства, куда ее охотно приглашали кураторы много младше нее. В сущности, она сама была и новой, и вечной волной, все той же набегающей, никогда не надоедающей, всегда об одном и неповторимо. На старой юношеской фотографии, вошедшей в фильм "Пляжи", она летит в прыжке. Свой первый фильм "Клео от 5 до 7" Варда сняла в 1962 году. Дружила с Аленом Рене. В Годаре ей нравились его красивые глаза. В сакраментальном мае 1968 года ее не было в Париже. На другом берегу Атлантики она снимала Черных Па

К дню Венеции фрагмент из книги, исполненный "венценосной венецианскости"

Сегодня, 25 марта, – день Венеции, основанной 1598 лет назад. Немногим повезло узнать этот город столь же досконально, сколь трепетно и преданно они его любят. Немногие так вошли в этот город и причастны к нему, как писатель и художественный критик Дмитрий Бавильский, автор этой книги, плывущей на двух китах: "Разбитое зеркало. Венецианская повесть в 82 главах и 15 примечаниях, выполняющая роль предисловия" и "Запретный город. Венецианский дневник эпохи твиттера", среди твитов есть такой: Пн, 17:04. Иосиф Бродский хочет добавить вас в друзья… Бавильский, наконец, придумаший свою Серениссиму (так величают Венецию – "сиятельная", "светлейшая") и тем самым вписавший себя в плотный венецианский текст, пишет о восприя

Из детских и юношеских воспоминаний художника

Не сохранилось отзывов Льва Толстого о текстах Ильи Репина, состоявшего в близкой дружбе и интенсивной переписке с Толстым, автора галереи его портретов. Зато Корней Чуковский отдал должное недюжинной литературной одаренности Ильи Ефимовича:  Всякий, кто примется читать книгу Репина, с первых же страниц убедится, что у этого мастера живописи был незаурядный литературный талант, главным образом талант беллетриста, превосходно владеющего образной повествовательной формой. В автобиографических заметках "Далекое близкое", во "Впечатлениях детства", впервые опубликованных в 1908 году в журнале "Нива" и ставших основой этой книги, Репин ярко и зримо рассказывает о родном Чугуеве, что на Харьковщине, о ловких кентаврах калмыках, гурманах чум